"Незадолго до французской революции явился в Париже некто Лоу и затеял один, в принципе гениальный, проект (который потом на деле ужасно лопнул). Весь Париж взволновался; акции Лоу покупались нарасхват, до давки. В дом, в котором была открыта подписка, сыпались деньги со всего Парижа как из мошка; но и дома наконец недостало: публика толпилась на улице - всех званий, состояний, возрастов; буржуа, дворяне, дети их, графини, маркизы, публичные женщины - всё сбилось в одну яростную, полусумасшедшую массу укушенных бешеной собакой; чины, предрассудки породы и гордости, даже честь и доброе имя - всё стопталось в одной грязи; всем жертвовали (даже женщины), чтобы добыть несколько акций. Подписка перешла наконец на улицу, но негде было писать. Тут одному горбуну предложили уступить на время свой горб, в виде стола для подписки на нём акций. Горбун согласился - можно представить, за какую цену! Некоторое время спустя (очень малое) всё обанкрутилось, всё лопнуло, вся идея полетела к чёрту, и акции потеряли всякую цену. Кто ж выиграл? Один горбун, именно потому, что брал не акции, а наличные луидоры."
Ф.М.Достоевский "Подросток", словами главного героя Аркадия Макаровича Долгорукого
Речь о ныне 300-летней давности истории, связанной с решением проблемы государственного долга Франции, и реализованной Джоном Ло оф Лористоном (John Law of Lauriston), знакомым герцога Орлеанского.
После окончания Войны за испанское наследство внешний долг проигравшей в ней Франции (положение победившей Англии было чуть менее плачевным) к 1714 году достигал 1,8 миллиарда ливров, из которых 1,2 миллиарда должны были быть выплачены в течение 3 лет. В то же время средний годовой доход государства составлял около 75 миллионов ливров (более 90 миллионов фунтов – вдвое больше английского).
Для того, чтобы оплачивать текущие расходы, Франция брала займы под доходы от налогов следующих лет. В 1713-м – заложили доходы 1715-1718 годов, а в 1715 – израсходовали деньги, которые Франция должна была получить в 1719-1722. Само собой, такое положение финансов значило и то, что взаймы Франции давали под грабительский процент и на очень короткие сроки.
После этого правительство ввело режим жёсткой экономии. Армию, например, сократили с 400 до 140 тысяч человек, но помогало всё это слабо. В 1716 году банки просто прекратили давать деньги Франции в кредит.
Некий шотландец Джон Ло (давний знакомый регента Филиппа Орлеанскиого) 2 мая 1716 г. создает во Франции первый частный акционерный банк - Всеобщий банк (Banque générale). Сын золотых дел мастера и ростовщика, он слыл мотом, дуэлянтом и азартным игроком. В Лондоне его называли "Красавчик Ло". В 1694 году он убил на дуэли противника и был приговорен к смертной казни. Король Вильгельм III не утвердил приговор. Ло остался в тюрьме, из которой бежал, спрыгнув с 9-метровой стены и повредив ногу. Он объявился в Голландии, где вошел в круг банкиров. А в 1705 году издал книгу "Деньги и торговля, рассмотренные в связи с предложением об обеспечении нации деньгами".
Банк был создан с основным капиталом в 6 млн ливров, разделённых на 1 200 акций по 5 000 ливров каждая. Банк осуществлял следующие банковские операции: выпуск банковских билетов, учёт векселей, приём частных вкладов и производство трансфертов. Банк обязывался разменивать банковские билеты на экю того же веса и достоинства, какие находились в обращении в момент открытия банка. Таким образом, устанавливая неизменную валюту своих билетов, банк как бы создавал постоянную банковскую единицу счёта. Директором банка был назначен Джон Ло, а важнейшие вопросы решались на происходивших дважды в год собраниях акционеров, на которых владельцу 5 акций давалось право голоса.
Первые действия банка были весьма успешны. Понизив вексельный дисконт сначала до 6 % (в то время частный дисконт доходил до 20—30 %), потом до 4 %, банк приобрёл общее доверие, выдав акционерам дивиденд за первое полугодие в размере 7 %. Эти банкноты свободно обменивались на золотую и серебряную монету, и быстро приобрели немалую популярность. Народ понёс драгметаллы в отделения банка, обменивая их на бумажки, которые, впрочем быстро стали популярными – уже спустя год банкноты обращались по курсу на 20 процентов выше номинала, тем более, что вскоре появился королевский указ, согласно которому все подати и налоги в государственную казну отныне следовало платить только билетами банка Ло.
Ло, однако, не удовлетворившись этим и, желая распространить на больший район спекулятивную деятельность банка, основал Миссисипскую компанию с основным капиталом в 100 млн. ливров для эксплуатирования французских североамериканских колоний. Вскоре к Миссисипской компании присоединились Гвинейская и Ост-Индская компании и вместе образовали одну Индийскую компанию, которая была поставлена в тесную связь с банком.
4 декабря 1718 года банк был преобразован из частного акционерного в королевский и стал именоваться Banque Royale, Ло стал министром финансов Франции. Индийская компания забрала в свои руки почти всю заморскую торговлю с Америкой, Африкой и Азией, приобрела монополию продажи табака, чеканки монеты, взяла на откуп часть государственных доходов и т. д. Широкие предприятия этой компании и высокий дивиденд, выдаваемый в первое время, обеспечили ей общее доверие, по слухам, компания вскоре должна была просто озолотиться на колониальной торговле, а обеспечителем компании стал Banque Royale, так что сомнений в процветании этого предприятия у французов не возникло. Соответственно, когда компания выпустила 200 тысяч акций, по 500 ливров каждая (то есть на 100 миллионов ливров разом), спрос стал ажиотажным. Подогрело спрос и то, что покупатели могли оплачивать акции не только звонкой монетой и банкнотами, но и государственными долговыми обязательствами, которые на рынке котировались по цене мусора. Выкупаемые за акции Миссисипской компании государственные долги тут же уничтожались.
Выпущенные 20 июля 1719 года Миссисипской компанией 50 000 акций по 500 ливров принимались уже при подписке с лажем в 10 %, то есть в 550 ливров. Чтобы поднять курс прежних акций, стали выдавать новые при предъявлении четырех старых, вследствие чего стали гоняться за акциями. Через неделю было выпущено ещё 50 000 акций, для получения которых надо было представить 4 «старых» и одну «новую». Этой ловкой игрой было достигнуто повышение «старых» акций до 1 000 ливров, и по тому же курсу пущены «новые». Таким образом компания получала 50 млн ливров за акции в 25 млн номинальных. В течение следующих трёх недель были реализованы ещё 300 тысяч акций на 150 млн по нарицательной цене, за которые компания выручила 1,5 млрд ливров, а по установившемуся курсу они стоили 3 млрд ливров.
http://savepic.ru/13942569.jpg
Тысячные толпы осаждали пункты продажи акций. Попасть на прием к Джону Ло стало трудней, чем к регенту Франции. Графы и бароны безуспешно выстаивали многочасовые очереди. Кто-то пытался проникнуть к нему в кабинет через печную трубу, но застрял в ней. Знатная дама имитировала аварию своего экипажа перед его крыльцом в надежде таким образом обратить на себя внимание. Секретарь президента компании в считанные дни сколотил себе солидный капитал посредством взяток за внеочередной прием к шефу. Были и вовсе курьезные случаи. Бедный сапожник, имевший каморку на улице, где размещалось правление Миссисипской компании, превратился в богатого буржуа, сдавая помещение для брокерских операций. Еще изобретательней оказался горбун (который упоминается в "Подростке"), предоставлявший свой горб взамен конторки для оформления договоров. Короче говоря, биржа на улице Кенкампуа, принадлежавшая Миссисипской компании, превратилась в мощный магнит, который притягивал французов, желавших быстро разбогатеть, не трудясь.
Цена акций быстро росла, и в короткое время за акцию в 500 ливров платили сумму в 20 000 ливров. Параллельно с выпуском акций шёл и выпуск банковых билетов, которые принимались в уплату за акции, и сумма выпущенных билетов достигла 2,6 млрд ливров.
В первой половине 1720 г. королевская семья обменяла имеющиеся у неё банкноты Всеобщего банка на звонкую монету. Фактически доход компании был весьма незначителен в сравнении с общей курсовой стоимостью всех акций, и потому дивиденд по ним мог причитаться ничтожный. В течение нескольких недель цена акций понизилась с 20 тысяч до 10 тысяч и затем продолжала безостановочно падать. Чем ниже становилась цена акций, тем больший оказывался излишек в банковских билетах, которые главным образом помещались в акции. Владельцы билетов стали стремиться реализовать их покупкой недвижимости и товаров, и вследствие этого цены на эти предметы стали непомерно возвышаться.
Чтобы приостановить прилив билетов в банк 27 февраля 1720 года было запрещено под страхом конфискации и пени в 10 000 ливров держать дома звонкой наличности свыше 500 ливров. Это привело к тому, что в короткое время в банк было внесено до 40 млн звонкой монетой и что банк мог ещё некоторое время поддерживать размен билетов, так как никто не мог сразу потребовать разменять билетов больше 500 ливров. 4 марта 1720 года последовал указ, которым воспрещалось с 1 мая того же года обращение золотой монеты, а с 1 сентября серебряной. Но все эти меры не могли спасти от гибели банк, и к концу 1720 года все предприятия Ло были ликвидированы.
Джон Ло был вынужден бежать из Франции в Геную, бросив свой замок Валансе на берегу Луары. В декабре 1723 года умер Филипп Орлеанский, а начавший самостоятельное правление Людовик XV не был заинтересован в планах Ло и только назначил ему пенсию в 12 тысяч ливров.
Колоссальный государственный долг Франции просто прекратил своё существование - владельцы долгов Франции благополучно обменяли их на акции частной компании, и могли предъявлять претензии только к компании, но ни в коем случае не к Франции.
Вот так, всего за пять лет, был аннулирован колоссальный государственный долг, причём в основном за это расплатились подданные французской-же короны.
Аналогичным образом из своей долговой ямы чуть раньше выскочила и Англия посредством истории с созданием компании Южных морей.